Неточные совпадения
Долго мы сидели у
огня и сушились, а погода
бушевала все неистовее, шум реки становился все сильнее.
В сумерки мы возвратились назад. В фанзе уже горел
огонь. Я лег на кан, но долго не мог уснуть. Дождь хлестал по окнам; вверху, должно быть на крыше, хлопало корье; где-то завывал ветер, и не разберешь, шумел ли то дождь, или стонали озябшие кусты и деревья. Буря
бушевала всю ночь.
За рекой все еще
бушевало пламя. По небу вместе с дымом летели тучи искр.
Огонь шел все дальше и дальше. Одни деревья горели скорее, другие — медленнее. Я видел, как через реку перебрел кабан, затем переплыл большой полоз Шренка; как сумасшедшая, от одного дерева к другому носилась желна, и, не умолкая, кричала кедровка. Я вторил ей своими стонами. Наконец стало смеркаться.
Олентьев и Марченко не беспокоились о нас. Они думали, что около озера Ханка мы нашли жилье и остались там ночевать. Я переобулся, напился чаю, лег у костра и крепко заснул. Мне грезилось, что я опять попал в болото и кругом
бушует снежная буря. Я вскрикнул и сбросил с себя одеяло. Был вечер. На небе горели яркие звезды; длинной полосой протянулся Млечный Путь. Поднявшийся ночью ветер раздувал пламя костра и разносил искры по полю. По другую сторону
огня спал Дерсу.
Когда мы немного просохли, то начали ставить палатку и греть чай. Только теперь я почувствовал себя совершенно измученным и разбитым. Я лег около костра, но, несмотря на усталость, не мог уснуть. Моим спутникам тоже не спалось. Всю ночь мы просидели у
огня, дремали и слушали, как
бушевало море.
Поговаривали о каких-то подземельях на униатской горе около часовни, и так как в тех краях, где так часто проходила с
огнем и мечом татарщина, где некогда
бушевала панская «сваволя» (своеволие) и правили кровавую расправу удальцы-гайдамаки, подобные подземелья очень нередки, то все верили этим слухам, тем более, что ведь жила же где-нибудь вся эта орда темных бродяг.
Отправляясь с сестрой в церковь, Бегушев надеялся богомольем хоть сколько-нибудь затушить раздирающий его душу
огонь, в которой одновременно
бушевали море злобы и море любви; он думал даже постоянно ходить в церковь, но на первом же опыте убедился, что не мог и не умел молиться!..
— Друг! не ругайся! Она — милая девица, я её люблю! —
бушевал мельник. — Тронули вы мне душу и очистили её. Чувствую я теперь себя — ах как! В
огонь бы полез…
А на той стороне, прямо пред глазами
бушевало, ревело и свистало целое море сплошного
огня.
В юрте ярко горел
огонь, распространяя свет и тепло. Жена Маха тотчас принялась варить ужин, а мы согрели чай и с аппетитом взялись за сухари. После ужина удэхеец расстелил нам медвежья шкуры. Мы разулись и легли на них с величайшим удовольствием. Я пил чай и слушал, как пурга
бушует снаружи.
Пламя
бушует, на деревья парка перекинулось, на людские, а в доме-то среди
огня кто-то заливается, хохочет.